Несовершенный человек читать онлайн, Маркус Гэри
1
Пережитки прошлого
Говорят, что человек – разумное животное. Всю жизнь я пытался найти подтверждения этому.
Бертран Рассел
Правда ли, что человек «благороден разумом» и «беспределен в своих способностях», как писал в своих бессмертных строках Уильям Шекспир? И создан по образу и подобию Божию, как утверждают церковники? Едва ли.
Будь человечество творением интеллигентного сердобольного Создателя, наши мысли были бы рациональными, а логика – безукоризненной. Наша память была бы тверда, а воспоминания надежны. Наши высказывания были бы четки, слова точны, язык систематичен и организован, а не запутан неправильными глаголами (sing-sang, ring-rang, но при этом bring-brought). Как заметил лингвист Ричард Ледерер, в гамбургере должна быть ветчина (ham – hamburger), а в баклажане – яйца (egg – eggplant). И носителям английского языка надлежит парковаться на автострадах (park – parkways), а водить автомобиль исключительно на подъездных путях (drive – driveways).
В то же время мы, люди, – единственные существа, достаточно умные для того, чтобы постоянно планировать наше будущее – впрочем, очень ненавязчиво, так, чтобы при случае забыть самые тщательно разработанные планы в угоду скоропостижной прихоти.
(«Я говорила, что на диете? Но ведь это мой самый любимый шоколадный мусс… Пожалуй, диета подождет до завтра».) Мы радостно мчимся через весь город, чтобы сэкономить $25 на покупке стодолларовой микроволновки, но отказываемся проехать ровно такое же расстояние, чтобы сэкономить те же самые $25 на телевизоре с плоским экраном, который стоит $1000. Мы едва способны уловить разницу между правомерным силлогизмом, например, все люди смертны, Сократ человек, следовательно, Сократ смертен – и ложным эквивалентом, например, все живое нуждается в воде, розы нуждаются в воде, следовательно они живые (что звучит вполне нормально, пока на месте роз не окажутся автомобильные аккумуляторы). И не надо привлекать меня к даче свидетельских показаний, исходя из абсурдной предпосылки, что мы, люди, можем точно помнить детали увиденного нами несчастного случая или преступления спустя годы, тогда как средний человек с трудом удерживает в голове список из десятка слов в течение получаса.
Я далек от мысли, что «дизайн» человеческого мозга никуда не годится, но будь я политиком, непременно постановил бы считать его ошибкой природы. Цель этой книги – объяснить, какие именно ошибки были ею совершены и почему.
Там, где Шекспир воображал беспредельный разум, я вижу и кое-что другое, инженеры называют это клуджем. Клудж – это нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Посмотрим, например, что случилось в апреле 1970 года, когда на уже и так находящемся в опасности космическом корабле «Аполлон-13» начали отказывать фильтры СO2. Способа доставить команде фильтр для замены не было: челночный космический аппарат тогда еще не изобрели. Возможности вернуть космическое судно домой тоже не существовало. Без фильтра команда была обречена. Инженер центра управления полетом Эд Смайл, консультировавший команду, сказал: «Вот все, что доступно на корабле. Придумайте что-нибудь». К счастью, наземная команда достойно приняла вызов и оперативно изобрела нечто наподобие фильтра из пластикового пакета, картонной коробки, клейкой ленты и носка. Жизнь трех астронавтов была спасена. Как вспоминал позже один из них, Джим Ловелл: «Приспособление не блистало красотой, но оно работало».
Далеко не всякий клудж призван спасать жизни. Иногда их изобретают из спортивного интереса, скажем, чтобы продемонстрировать возможность создания компьютера из игрушечных конструкторов, а бывает, что инженеры просто ленятся сделать что-то как следует. Некоторые собирают клуджи на скорую руку от отчаяния или недостатка ресурсов, как это было с телевизионным персонажем Макгивером, которому, чтобы выйти из положения, пришлось срочно соорудить башмаки из клейкой ленты и резиновых ковриков. А бывает, что клуджи создают исключительно ради смеха, подобно тому как Уоллес и Громит придумали будильник + кофемашину, Мерфи – откидную кровать, а Руб Голдберг – «упрощенную точилку для карандашей» (воздушный змей за окном прикреплен веревкой к дверце клетки с бабочками, дверца открывается, это позволяет вылетать бабочкам, и после серии последовательных действий все выливается в итоге в освобождение дятла, который обтачивает дерево вокруг грифеля). Башмаки Макгивера и точилка Голдберга – ничто в сравнении с, пожалуй, самым фантастичным клуджем из всех – человеческим мозгом, нелепым и вместе с тем изумительным творением слепого процесса эволюции.
Происхождение слова клудж сродни понятию, обозначающему захватывающее устройство. Некоторые усматривают в нем связь с шотландским cludgie, что означает «отхожее место». Большинство же связывают слово с немецким kluge, т.е. «умный». Словарь компьютерного жаргона хакеров прослеживает термин до 1935 года, когда «Kluge paper feeder» – механизм протяжки бумаги клудж – описывался как «вспомогательное средство к механическим печатающим прессам».
Практически все сходятся на том, что термин получил распространение в 1962 году после публикации статьи под названием «Как спроектировать клудж», иронично написанной компьютерным пионером по имени Джексон Гренхольм, определившим клудж как «набор несовместимых друг с другом плохо подогнанных элементов, образующих ужасающее целое». И далее: «создание клуджа – работа не для любителей. Тут требуется неизъяснимая мазохистская ловкость. Профессионал поймет это сразу. Любитель может предположить, что именно так и устроен компьютер».
Инженерный мир полон клуджей. Возьмите, например, вакуумные очистители ветрового стекла в автомобилях до начала 1960-х годов. Современные стеклоочистители, как и большинство приспособлений на автомобилях, приводятся в действие электричеством, но в те дни мощность электричества была едва достаточной для запуска свечей зажигания, и уж конечно, ее не хватало для такого излишества, как стеклоочистители. Тогда один ученый инженер придумал клудж, который приводился в действие не электричеством, а мотором с подсосом при посредстве двигателя. Единственная проблема состояла в том, что сила подсоса, создаваемого двигателем, менялась в зависимости от затрат энергии. Чем больше ее требовалось, тем меньше вакуума он производил. Получалось, что, когда кто-то ехал в «бьюике» 1958 года в гору, и набирал скорость, движение щеток замедлялось или они вовсе переставали работать. Не позавидуешь нашим дедушкам, оказавшимся в дождливый день в горах!
Вот что действительно поражает, если оглянуться назад: большинство людей, вероятно, даже и не догадывались, что можно было придумать что-то более подходящее. И в этом, я думаю, состоит великая метафора специфики человеческого мозга. Мозг, бесспорно, впечатляет и намного лучше любой доступной альтернативы. И все же это дефектный механизм, хотя часто мы практически не замечаем его ущербности. По большей части мы просто принимаем наши недостатки – такие как эмоциональные всплески, нашу заурядную память, наши предрассудки – как стандартное оборудование. Вот почему понимание наших несовершенств и того, как мы можем преодолеть их, порой требует взгляда со стороны. Лучшие научные и инженерные решения часто возникают, когда есть не просто знание, как устроены вещи, а представление, как еще они могут быть устроены.
Если инженеры создают клуджи преимущественно в целях экономии денег или времени, то почему их творит природа? Эволюция не отличается ни умом, ни скаредностью. Тут никто не вкладывал денег и не проявлял дальновидности, и, если потребуются миллиарды лет, кто станет жаловаться? Тем не менее при внимательном взгляде на биологию обнаруживаются клудж на клудже. Человеческий позвоночник, например, отвратительное решение проблемы поддержания двуногого существа в вертикальном положении. Куда больше смысла имело бы распределить наш вес поровну на четыре опоры. Вместо этого весь наш вес несет единственный позвоночный столб, создавая непомерную нагрузку на хребет. Мы ухитряемся сохранять вертикальное положение (и свободные руки), но ценой страшных болей в спине у многих людей. Мы согласны с этим едва ли адекватным решением не потому, что это лучший способ поддерживать вес двуногого существа, а потому, что структура позвоночника эволюционировала из позвоночника четвероногого животного, а стоять на ногах хоть как-то (для созданий, которые пользуются инструментами) лучше, чем не стоять вовсе.
В то же время сетчатка глаза, воспринимающая свет (ретина), расположена задом наперед и обращена к задней части головы, а не вперед. В результате все предстает перед нами особым образом, в частности, в каждом глазу человека есть слепые пятна – области, не чувствительные к свету.
Другой хорошо известный пример эволюционного клуджа – одна интимная деталь мужской анатомии. Выводные протоки от семенников к уретре куда длиннее, чем это необходимо: они идут вперед, разворачиваются в противоположную сторону и делают поворот на 180° обратно к пенису. Бережливый дизайнер, заинтересованный в экономии материалов (или эффективности их доставки) связал бы семенник непосредственно с пенисом короткой трубкой. Только оттого, что биология строится на том, что уже было раньше, она так бессистемна. Или словами одного ученого: «Человеческое тело – это набор несовершенств с… бесполезной выпуклостью над ноздрями, с гниющими зубами и вызывающими проблемы зубами мудрости, с больными ногами, ноющей спиной, оголенной нежной кожей, беззащитной перед порезами, укусами и солнечными ожогами. Мы плохие бегуны и в три раза слабее шимпанзе, хотя они меньше нас по размеру».
К этому перечню типично людских несовершенств мы можем добавить десятки других, присущих всему животному миру, например, это предательская система разделения нитей ДНК до репликации ДНК (ключевого процесса в делении клетки). Одна молекула полимеразы ДНК выполняет свою работу нормально, но другая делает это совершенно непредсказуемым образом, способным свести с ума любого здравомыслящего инженера.
Природа склонна создавать клуджи, так как ей нет дела до того, насколько совершенно и прекрасно ее произведение: если оно работает, то размножается. Если не работает, то умирает. Гены, которые ведут к успешным результатам, передаются по наследству, гены, создающие недееспособных существ, исчезают. Суть в адекватности, а не в красоте.
Все это ни у кого не вызывает сомнений, когда речь идет о теле, но почему-то, когда говорят о мозге, многие считают иначе. Хорошо, мой позвоночник – клудж, моя сетчатка тоже, но мой мозг! Одно дело согласиться с тем, что несовершенно наше тело, но совсем другое – принять мысль, что и мозг – …
Гари Маркус — Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия. » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации
Человек привык считать себя венцом творения: свои сильные стороны – нормой, а слабости – отклонением. Подход автора принципиально другой: мы изначально несовершенны; наш мозг, как и тело, в ходе эволюции формировался достаточно случайно, из «подручных материалов» природы и являет собой так называемый клудж – нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Понятие клуджа проливает свет на важные стороны нашей жизни и объясняет множество проблем, с которыми мы сталкиваемся. Выводы автора оптимистичны: имея должное понимание соотношения сил и слабостей человеческого ума, мы получаем возможность помочь не только себе, но и обществу.
Моему отцу, открывшему мне мир
Живые организмы – исторические структуры: это буквально создания истории. Они представляют не идеальную инженерную конструкцию, а лоскутное одеяло, состоящее из разрозненных частей, по случаю соединенных вместе.
Франсуа ЖаковЛучше плохо, чем никак.
Поговорка1
Пережитки прошлого
Говорят, что человек – разумное животное. Всю жизнь я пытался найти подтверждения этому.
Бертран РасселПравда ли, что человек «благороден разумом» и «беспределен в своих способностях», как писал в своих бессмертных строках Уильям Шекспир? И создан по образу и подобию Божию, как утверждают церковники? Едва ли.
Будь человечество творением интеллигентного сердобольного Создателя, наши мысли были бы рациональными, а логика – безукоризненной. Наша память была бы тверда, а воспоминания надежны. Наши высказывания были бы четки, слова точны, язык систематичен и организован, а не запутан неправильными глаголами (sing-sang, ring-rang, но при этом bring-brought). Как заметил лингвист Ричард Ледерер, в гамбургере должна быть ветчина (ham – hamburger), а в баклажане – яйца (egg – eggplant). И носителям английского языка надлежит парковаться на автострадах (park – parkways), а водить автомобиль исключительно на подъездных путях (drive – driveways).
В то же время мы, люди, – единственные существа, достаточно умные для того, чтобы постоянно планировать наше будущее – впрочем, очень ненавязчиво, так, чтобы при случае забыть самые тщательно разработанные планы в угоду скоропостижной прихоти.
(«Я говорила, что на диете? Но ведь это мой самый любимый шоколадный мусс… Пожалуй, диета подождет до завтра».) Мы радостно мчимся через весь город, чтобы сэкономить $25 на покупке стодолларовой микроволновки, но отказываемся проехать ровно такое же расстояние, чтобы сэкономить те же самые $25 на телевизоре с плоским экраном, который стоит $1000. Мы едва способны уловить разницу между правомерным силлогизмом, например, все люди смертны, Сократ человек, следовательно, Сократ смертен – и ложным эквивалентом, например, все живое нуждается в воде, розы нуждаются в воде, следовательно они живые (что звучит вполне нормально, пока на месте роз не окажутся автомобильные аккумуляторы). И не надо привлекать меня к даче свидетельских показаний, исходя из абсурдной предпосылки, что мы, люди, можем точно помнить детали увиденного нами несчастного случая или преступления спустя годы, тогда как средний человек с трудом удерживает в голове список из десятка слов в течение получаса.
Я далек от мысли, что «дизайн» человеческого мозга никуда не годится, но будь я политиком, непременно постановил бы считать его ошибкой природы. Цель этой книги – объяснить, какие именно ошибки были ею совершены и почему.
Там, где Шекспир воображал беспредельный разум, я вижу и кое-что другое, инженеры называют это клуджем. Клудж – это нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Посмотрим, например, что случилось в апреле 1970 года, когда на уже и так находящемся в опасности космическом корабле «Аполлон-13» начали отказывать фильтры СO2. Способа доставить команде фильтр для замены не было: челночный космический аппарат тогда еще не изобрели. Возможности вернуть космическое судно домой тоже не существовало. Без фильтра команда была обречена. Инженер центра управления полетом Эд Смайл, консультировавший команду, сказал: «Вот все, что доступно на корабле. Придумайте что-нибудь». К счастью, наземная команда достойно приняла вызов и оперативно изобрела нечто наподобие фильтра из пластикового пакета, картонной коробки, клейкой ленты и носка. Жизнь трех астронавтов была спасена. Как вспоминал позже один из них, Джим Ловелл: «Приспособление не блистало красотой, но оно работало».
Далеко не всякий клудж призван спасать жизни. Иногда их изобретают из спортивного интереса, скажем, чтобы продемонстрировать возможность создания компьютера из игрушечных конструкторов, а бывает, что инженеры просто ленятся сделать что-то как следует. Некоторые собирают клуджи на скорую руку от отчаяния или недостатка ресурсов, как это было с телевизионным персонажем Макгивером, которому, чтобы выйти из положения, пришлось срочно соорудить башмаки из клейкой ленты и резиновых ковриков. А бывает, что клуджи создают исключительно ради смеха, подобно тому как Уоллес и Громит придумали будильник + кофемашину, Мерфи – откидную кровать, а Руб Голдберг – «упрощенную точилку для карандашей» (воздушный змей за окном прикреплен веревкой к дверце клетки с бабочками, дверца открывается, это позволяет вылетать бабочкам, и после серии последовательных действий все выливается в итоге в освобождение дятла, который обтачивает дерево вокруг грифеля). Башмаки Макгивера и точилка Голдберга – ничто в сравнении с, пожалуй, самым фантастичным клуджем из всех – человеческим мозгом, нелепым и вместе с тем изумительным творением слепого процесса эволюции.
Происхождение слова клудж сродни понятию, обозначающему захватывающее устройство. Некоторые усматривают в нем связь с шотландским cludgie, что означает «отхожее место». Большинство же связывают слово с немецким kluge, т.е. «умный». Словарь компьютерного жаргона хакеров прослеживает термин до 1935 года, когда «Kluge paper feeder» – механизм протяжки бумаги клудж – описывался как «вспомогательное средство к механическим печатающим прессам».
Практически все сходятся на том, что термин получил распространение в 1962 году после публикации статьи под названием «Как спроектировать клудж», иронично написанной компьютерным пионером по имени Джексон Гренхольм, определившим клудж как «набор несовместимых друг с другом плохо подогнанных элементов, образующих ужасающее целое». И далее: «создание клуджа – работа не для любителей. Тут требуется неизъяснимая мазохистская ловкость. Профессионал поймет это сразу. Любитель может предположить, что именно так и устроен компьютер».
Инженерный мир полон клуджей. Возьмите, например, вакуумные очистители ветрового стекла в автомобилях до начала 1960-х годов. Современные стеклоочистители, как и большинство приспособлений на автомобилях, приводятся в действие электричеством, но в те дни мощность электричества была едва достаточной для запуска свечей зажигания, и уж конечно, ее не хватало для такого излишества, как стеклоочистители. Тогда один ученый инженер придумал клудж, который приводился в действие не электричеством, а мотором с подсосом при посредстве двигателя. Единственная проблема состояла в том, что сила подсоса, создаваемого двигателем, менялась в зависимости от затрат энергии. Чем больше ее требовалось, тем меньше вакуума он производил. Получалось, что, когда кто-то ехал в «бьюике» 1958 года в гору, и набирал скорость, движение щеток замедлялось или они вовсе переставали работать. Не позавидуешь нашим дедушкам, оказавшимся в дождливый день в горах!
Вот что действительно поражает, если оглянуться назад: большинство людей, вероятно, даже и не догадывались, что можно было придумать что-то более подходящее. И в этом, я думаю, состоит великая метафора специфики человеческого мозга. Мозг, бесспорно, впечатляет и намного лучше любой доступной альтернативы. И все же это дефектный механизм, хотя часто мы практически не замечаем его ущербности. По большей части мы просто принимаем наши недостатки – такие как эмоциональные всплески, нашу заурядную память, наши предрассудки – как стандартное оборудование. Вот почему понимание наших несовершенств и того, как мы можем преодолеть их, порой требует взгляда со стороны. Лучшие научные и инженерные решения часто возникают, когда есть не просто знание, как устроены вещи, а представление, как еще они могут быть устроены.
Если инженеры создают клуджи преимущественно в целях экономии денег или времени, то почему их творит природа? Эволюция не отличается ни умом, ни скаредностью. Тут никто не вкладывал денег и не проявлял дальновидности, и, если потребуются миллиарды лет, кто станет жаловаться? Тем не менее при внимательном взгляде на биологию обнаруживаются клудж на клудже. Человеческий позвоночник, например, отвратительное решение проблемы поддержания двуногого существа в вертикальном положении. Куда больше смысла имело бы распределить наш вес поровну на четыре опоры. Вместо этого весь наш вес несет единственный позвоночный столб, создавая непомерную нагрузку на хребет. Мы ухитряемся сохранять вертикальное положение (и свободные руки), но ценой страшных болей в спине у многих людей. Мы согласны с этим едва ли адекватным решением не потому, что это лучший способ поддерживать вес двуногого существа, а потому, что структура позвоночника эволюционировала из позвоночника четвероногого животного, а стоять на ногах хоть как-то (для созданий, которые пользуются инструментами) лучше, чем не стоять вовсе.
Читать онлайн Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия
Человек привык считать себя венцом творения: свои сильные стороны – нормой, а слабости – отклонением. Подход автора принципиально другой: мы изначально несовершенны; наш мозг, как и тело, в ходе эволюции формировался достаточно случайно, из «подручных материалов» природы и являет собой так называемый клудж – нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Понятие клуджа проливает свет на важные стороны нашей жизни и объясняет множество проблем, с которыми мы сталкиваемся. Выводы автора оптимистичны: имея должное понимание соотношения сил и слабостей человеческого ума, мы получаем возможность помочь не только себе, но и обществу.
Содержание:
1 — Пережитки прошлого 1
2 — Память 4
3 — Убеждения 9
4 — Выбор 15
5 — Язык 21
6 — Удовольствие 28
7 — Когда все рушится 32
8 — Истинная мудрость 37
Библиография 40
Примечания 44
Гари Маркус — Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия. 47
Моему отцу, открывшему мне мир
Живые организмы – исторические структуры: это буквально создания истории. Они представляют не идеальную инженерную конструкцию, а лоскутное одеяло, состоящее из разрозненных частей, по случаю соединенных вместе.
Франсуа Жаков
Лучше плохо, чем никак.
Поговорка
1
Пережитки прошлого
Говорят, что человек – разумное животное. Всю жизнь я пытался найти подтверждения этому.
Бертран Рассел
Правда ли, что человек «благороден разумом» и «беспределен в своих способностях», как писал в своих бессмертных строках Уильям Шекспир? И создан по образу и подобию Божию, как утверждают церковники? Едва ли.
Будь человечество творением интеллигентного сердобольного Создателя, наши мысли были бы рациональными, а логика – безукоризненной. Наша память была бы тверда, а воспоминания надежны. Наши высказывания были бы четки, слова точны, язык систематичен и организован, а не запутан неправильными глаголами (sing-sang, ring-rang, но при этом bring-brought). Как заметил лингвист Ричард Ледерер, в гамбургере должна быть ветчина (ham – hamburger), а в баклажане – яйца (egg – eggplant). И носителям английского языка надлежит парковаться на автострадах (park – parkways), а водить автомобиль исключительно на подъездных путях (drive – driveways).
В то же время мы, люди, – единственные существа, достаточно умные для того, чтобы постоянно планировать наше будущее – впрочем, очень ненавязчиво, так, чтобы при случае забыть самые тщательно разработанные планы в угоду скоропостижной прихоти.
(«Я говорила, что на диете? Но ведь это мой самый любимый шоколадный мусс… Пожалуй, диета подождет до завтра».) Мы радостно мчимся через весь город, чтобы сэкономить $25 на покупке стодолларовой микроволновки, но отказываемся проехать ровно такое же расстояние, чтобы сэкономить те же самые $25 на телевизоре с плоским экраном, который стоит $1000. Мы едва способны уловить разницу между правомерным силлогизмом, например, все люди смертны, Сократ человек, следовательно, Сократ смертен – и ложным эквивалентом, например, все живое нуждается в воде, розы нуждаются в воде, следовательно они живые (что звучит вполне нормально, пока на месте роз не окажутся автомобильные аккумуляторы). И не надо привлекать меня к даче свидетельских показаний, исходя из абсурдной предпосылки, что мы, люди, можем точно помнить детали увиденного нами несчастного случая или преступления спустя годы, тогда как средний человек с трудом удерживает в голове список из десятка слов в течение получаса.
Я далек от мысли, что «дизайн» человеческого мозга никуда не годится, но будь я политиком, непременно постановил бы считать его ошибкой природы. Цель этой книги – объяснить, какие именно ошибки были ею совершены и почему.
Там, где Шекспир воображал беспредельный разум, я вижу и кое-что другое, инженеры называют это клуджем. Клудж – это нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Посмотрим, например, что случилось в апреле 1970 года, когда на уже и так находящемся в опасности космическом корабле «Аполлон-13» начали отказывать фильтры СO 2 . Способа доставить команде фильтр для замены не было: челночный космический аппарат тогда еще не изобрели. Возможности вернуть космическое судно домой тоже не существовало. Без фильтра команда была обречена. Инженер центра управления полетом Эд Смайл, консультировавший команду, сказал: «Вот все, что доступно на корабле. Придумайте что-нибудь». К счастью, наземная команда достойно приняла вызов и оперативно изобрела нечто наподобие фильтра из пластикового пакета, картонной коробки, клейкой ленты и носка. Жизнь трех астронавтов была спасена. Как вспоминал позже один из них, Джим Ловелл: «Приспособление не блистало красотой, но оно работало».
Далеко не всякий клудж призван спасать жизни. Иногда их изобретают из спортивного интереса, скажем, чтобы продемонстрировать возможность создания компьютера из игрушечных конструкторов, а бывает, что инженеры просто ленятся сделать что-то как следует. Некоторые собирают клуджи на скорую руку от отчаяния или недостатка ресурсов, как это было с телевизионным персонажем Макгивером, которому, чтобы выйти из положения, пришлось срочно соорудить башмаки из клейкой ленты и резиновых ковриков. А бывает, что клуджи создают исключительно ради смеха, подобно тому как Уоллес и Громит придумали будильник + кофемашину, Мерфи – откидную кровать, а Руб Голдберг – «упрощенную точилку для карандашей» (воздушный змей за окном прикреплен веревкой к дверце клетки с бабочками, дверца открывается, это позволяет вылетать бабочкам, и после серии последовательных действий все выливается в итоге в освобождение дятла, который обтачивает дерево вокруг грифеля). Башмаки Макгивера и точилка Голдберга – ничто в сравнении с, пожалуй, самым фантастичным клуджем из всех – человеческим мозгом, нелепым и вместе с тем изумительным творением слепого процесса эволюции.
Происхождение слова клудж сродни понятию, обозначающему захватывающее устройство. Некоторые усматривают в нем связь с шотландским cludgie, что означает «отхожее место». Большинство же связывают слово с немецким kluge, т.е. «умный». Словарь компьютерного жаргона хакеров прослеживает термин до 1935 года, когда «Kluge paper feeder» – механизм протяжки бумаги клудж – описывался как «вспомогательное средство к механическим печатающим прессам».
Практически все сходятся на том, что термин получил распространение в 1962 году после публикации статьи под названием «Как спроектировать клудж», иронично написанной компьютерным пионером по имени Джексон Гренхольм, определившим клудж как «набор несовместимых друг с другом плохо подогнанных элементов, образующих ужасающее целое». И далее: «создание клуджа – работа не для любителей. Тут требуется неизъяснимая мазохистская ловкость. Профессионал поймет это сразу. Любитель может предположить, что именно так и устроен компьютер».
Инженерный мир полон клуджей. Возьмите, например, вакуумные очистители ветрового стекла в автомобилях до начала 1960-х годов. Современные стеклоочистители, как и большинство приспособлений на автомобилях, приводятся в действие электричеством, но в те дни мощность электричества была едва достаточной для запуска свечей зажигания, и уж конечно, ее не хватало для такого излишества, как стеклоочистители. Тогда один ученый инженер придумал клудж, который приводился в действие не электричеством, а мотором с подсосом при посредстве двигателя. Единственная проблема состояла в том, что сила подсоса, создаваемого двигателем, менялась в зависимости от затрат энергии. Чем больше ее требовалось, тем меньше вакуума он производил. Получалось, что, когда кто-то ехал в «бьюике» 1958 года в гору, и набирал скорость, движение щеток замедлялось или они вовсе переставали работать. Не позавидуешь нашим дедушкам, оказавшимся в дождливый день в горах!
Вот что действительно поражает, если оглянуться назад: большинство людей, вероятно, даже и не догадывались, что можно было придумать что-то более подходящее. И в этом, я думаю, состоит великая метафора специфики человеческого мозга. Мозг, бесспорно, впечатляет и намного лучше любой доступной альтернативы. И все же это дефектный механизм, хотя часто мы практически не замечаем его ущербности. По большей части мы просто принимаем наши недостатки – такие как эмоциональные всплески, нашу заурядную память, наши предрассудки – как стандартное оборудование. Вот почему понимание наших несовершенств и того, как мы можем преодолеть их, порой требует взгляда со стороны. Лучшие научные и инженерные решения часто возникают, когда есть не просто знание, как устроены вещи, а представление, как еще они могут быть устроены.
Несовершенный человек • Гари Маркус • Книжный клуб на «Элементах»
Человек привык считать себя венцом творения: свои сильные стороны — нормой, а слабости — отклонением. Подход автора принципиально другой: мы изначально несовершенны; наш мозг, как и тело, в ходе эволюции формировался достаточно случайно, из «подручных материалов» природы и являет собой, так называемый клудж — нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Понятие клуджа проливает свет на важные стороны нашей жизни и объясняет множество проблем, с которыми мы сталкиваемся. Выводы автора оптимистичны: имея должное понимание соотношения сил и слабостей человеческого ума, мы получаем возможность помочь не только себе, но и обществу.
G37gka3 • 11.02.2013
Несовершенный человек.
Так редко среди книг встречается сочетание захватывающей, интересной, не очевидной, насыщенной, краткой и полезной информации.
Мне просто повезло что я нашел и прочитал эту книгу. Эта книга явно выделяется в ряду научно-популярных книг. По своему высокому качеству она напомнила мне Леонард МЛОДИНОВ
«(Не)совершенная случайность.», которая хоть и на другую тему, но тоже бриллиант научно-популярной литературы.
krukru • 19.11.2012
вчера закончил читать. Книга вроде бы не дает каких-то специальных новых знаний о мозге, генах, эволюции, или почти не дает (мне во всяком случае), но при этом «перекомпилирует» в голове то, что ранее было вроде бы и так известно. Устраняет, так ска-ать, фрагментацию. Смещает акценты (я понял автора так, что именно это он и ставил своей задачей) . А это уже ближе подводит к практическому использованию. Мем «клудж» хорош своей быстро-авто-вызываемостью в повседневной жизни, когда тебя «несет»
Carpe diem
Цитата:
«Жизнь всегда гораздо стабильнее для людей, чем для среднего голубя, а лобные доли человека намного больше, но тем не менее люди не могут преодолеть атавистическую привычку жить настоящим моментом.»
Не обосновано как-то. В чём выражается стабильность для голуба и человека?
IgorEkimov • 30.06.2011
Правильное название книги. Потому что, если бы человек был совершенным — уж конечно, он бы не был подвержен такому громадному количеству болезней.
Mustafa_Yilmaz • 16.05.2011
Маркус, Жакоб, Гоулд и Дарвин
Я прочел пока две главы. На самом деле, мне очень понравился этот знакомый подход, который Маркус называет клуджем. Это чисто Дарвиновская идея, которую очень хорошо излагает известное эссе Гоулда, «Большой палец панды». И кстати, эта основная идея «Несовершенного человека» явно перекликается с Гоулдом. Книга начинается цитатой из François Jacob. А Гоулд завершил свое эссе другой его цитатой, которая по значению одинакова с первой. Несмотря на это, фамилия Гоулда даже не внесена в библиографию. Мне это показалось очень странным.
Читать онлайн «Несовершенный человек [Случайность эволюции мозга и ее последствия]» автора Маркус Гари — RuLit
Гари Маркус
Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия.
Моему отцу, открывшему мне мир
Живые организмы – исторические структуры: это буквально создания истории. Они представляют не идеальную инженерную конструкцию, а лоскутное одеяло, состоящее из разрозненных частей, по случаю соединенных вместе.
Франсуа Жаков
Лучше плохо, чем никак.
Поговорка
1
Пережитки прошлого
Говорят, что человек – разумное животное. Всю жизнь я пытался найти подтверждения этому.
Бертран Рассел
Правда ли, что человек «благороден разумом» и «беспределен в своих способностях», как писал в своих бессмертных строках Уильям Шекспир? И создан по образу и подобию Божию, как утверждают церковники? Едва ли.
Будь человечество творением интеллигентного сердобольного Создателя, наши мысли были бы рациональными, а логика – безукоризненной. Наша память была бы тверда, а воспоминания надежны. Наши высказывания были бы четки, слова точны, язык систематичен и организован, а не запутан неправильными глаголами (sing-sang, ring-rang, но при этом bring-brought). Как заметил лингвист Ричард Ледерер, в гамбургере должна быть ветчина (ham – hamburger), а в баклажане – яйца (egg – eggplant). И носителям английского языка надлежит парковаться на автострадах (park – parkways), а водить автомобиль исключительно на подъездных путях (drive – driveways).
В то же время мы, люди, – единственные существа, достаточно умные для того, чтобы постоянно планировать наше будущее – впрочем, очень ненавязчиво, так, чтобы при случае забыть самые тщательно разработанные планы в угоду скоропостижной прихоти.
(«Я говорила, что на диете? Но ведь это мой самый любимый шоколадный мусс… Пожалуй, диета подождет до завтра».) Мы радостно мчимся через весь город, чтобы сэкономить $25 на покупке стодолларовой микроволновки, но отказываемся проехать ровно такое же расстояние, чтобы сэкономить те же самые $25 на телевизоре с плоским экраном, который стоит $1000. Мы едва способны уловить разницу между правомерным силлогизмом, например, все люди смертны, Сократ человек, следовательно, Сократ смертен – и ложным эквивалентом, например, все живое нуждается в воде, розы нуждаются в воде, следовательно они живые (что звучит вполне нормально, пока на месте роз не окажутся автомобильные аккумуляторы). И не надо привлекать меня к даче свидетельских показаний, исходя из абсурдной предпосылки, что мы, люди, можем точно помнить детали увиденного нами несчастного случая или преступления спустя годы, тогда как средний человек с трудом удерживает в голове список из десятка слов в течение получаса.
Я далек от мысли, что «дизайн» человеческого мозга никуда не годится, но будь я политиком, непременно постановил бы считать его ошибкой природы. Цель этой книги – объяснить, какие именно ошибки были ею совершены и почему.
Там, где Шекспир воображал беспредельный разум, я вижу и кое-что другое, инженеры называют это клуджем. Клудж – это нелепое, неуклюжее, но удивительно эффективное решение проблемы. Посмотрим, например, что случилось в апреле 1970 года, когда на уже и так находящемся в опасности космическом корабле «Аполлон-13» начали отказывать фильтры СO2. Способа доставить команде фильтр для замены не было: челночный космический аппарат тогда еще не изобрели. Возможности вернуть космическое судно домой тоже не существовало. Без фильтра команда была обречена. Инженер центра управления полетом Эд Смайл, консультировавший команду, сказал: «Вот все, что доступно на корабле. Придумайте что-нибудь». К счастью, наземная команда достойно приняла вызов и оперативно изобрела нечто наподобие фильтра из пластикового пакета, картонной коробки, клейкой ленты и носка. Жизнь трех астронавтов была спасена. Как вспоминал позже один из них, Джим Ловелл: «Приспособление не блистало красотой, но оно работало».
Далеко не всякий клудж призван спасать жизни. Иногда их изобретают из спортивного интереса, скажем, чтобы продемонстрировать возможность создания компьютера из игрушечных конструкторов, а бывает, что инженеры просто ленятся сделать что-то как следует. Некоторые собирают клуджи на скорую руку от отчаяния или недостатка ресурсов, как это было с телевизионным персонажем Макгивером, которому, чтобы выйти из положения, пришлось срочно соорудить башмаки из клейкой ленты и резиновых ковриков. А бывает, что клуджи создают исключительно ради смеха, подобно тому как Уоллес и Громит придумали будильник + кофемашину, Мерфи – откидную кровать, а Руб Голдберг – «упрощенную точилку для карандашей» (воздушный змей за окном прикреплен веревкой к дверце клетки с бабочками, дверца открывается, это позволяет вылетать бабочкам, и после серии последовательных действий все выливается в итоге в освобождение дятла, который обтачивает дерево вокруг грифеля). Башмаки Макгивера и точилка Голдберга – ничто в сравнении с, пожалуй, самым фантастичным клуджем из всех – человеческим мозгом, нелепым и вместе с тем изумительным творением слепого процесса эволюции.
что хотела сказать человечеству выдающаяся чешская кинорежиссерка — Нож
Завязка
Ян едет в машине вместе с мамой. Это анемичный и нерешительный подросток, которого везут на спортивные сборы в горах. На станции его уже поджидает отец. Родители Яна в разводе, каждый лихорадочно пытается перетянуть сына на свою сторону. Однако Ян не желает принимать участие в их состязании. Это тип уставшего от жизни младенца, приверженец анемичного бунтарства через неучастие ни в чем.
Единственное, на что решается Ян, — на воровство таинственных таблеток у матери. Момент кражи застает цыганка Гитка, подсматривающая за семейной сценой. Девушка тоже приехала в лагерь и наткнулась на бездомную собаку, к которой немедленно привязалась. Спрятав животное в рюкзак, Гитка обманом протаскивает собаку в горы.
Марципана привозит на сборы отец-таксист. Марципан — пухлый, инфантильный, неуклюжий подросток, которого пытаются пристроить куда-нибудь, где строгостью делают из подобного материала людей. Раздраженный неповоротливостью сына отец оскорбляет его перед будущими товарищами и тут же пытается «подмаслить» главу лагеря деньгами, чтобы тот относился к Марципану «построже». При первой же трудности, связанной с переправой по канатной дороге, розовощекий Марципан подкупает техника, то есть поступает в духе родителя.
Так начинается нетипичная для Веры Хитиловой картина «Турбаза „Волчья“» (Vlčí bouda, 1986), попытка жанрового кино — фантастического триллера о жестоком эксперименте над подростками под руководством инопланетян.
Попытка неудачная для жанра, но весьма любопытная для понимания взглядов и методов чешского режиссера.
ИсточникВ поисках лишнего человека
Старшеклассников не трое, а одиннадцать. Именно столько приезжает на турбазу «Волчья» к главе лагеря и двум его юным помощникам, Бабете и Динго. Как всегда у Хитиловой, любая проблемная ситуация, черта характера предельно обостряются. Персонажи словно пребывают на грани нервного срыва. В «Турбазе» к фирменной режиссерской подаче примешиваются еще и жанровые экскреции в виде нелепого нагнетания атмосферы (с помощью музыки, кадрирования или гротескной мимики).
Проблемы начинаются сразу: приехавших ребят оказывается на одного больше. И глава лагеря предлагает избавиться от лишнего, так как жизнь в горах нелегка и неучтенный груз ляжет на плечи остальных. Подростки решают оставить одиннадцатого, ведь они даже не знают, кто из них проник без приглашения. И даже когда обнаруживают подобранную собаку Гитки, не выгоняют и ее.
Вскоре за абсурдным поведением тренеров начинает просматриваться общая линия: они намеренно создают ситуации, стравливающие старшеклассников. Любая мелочь приводит к жесткому конфликту. Хитилова никогда не пыталась приукрасить своих персонажей, выводя их во всей полноте достоинств и недостатков (с акцентом на последних).
В «Турбазе» мы и наблюдаем копошение омерзительных уродцев, пока еще спрятанных под личиной «полудетей».
Завладев таинственными таблетками Яна, толстяк Марципан полностью подчиняет безвольного товарища. Тот отдает ему свою еду, выполняет унизительные поручения, и взрывается только когда Марципан переходит крайнюю черту — на глазах Яна выбрасывает драгоценные таблетки в снег.
Цыганка Гитка проявляется во всем великолепии национальных достоинств (в народном прочтении). Лживая, циничная, подлая, агрессивная Гитка карикатурно эгоистична и всегда готова обрушиться на слабого оппонента. Она скармливает своей собаке общий обед, запирает подругу в подвале с крысами, а когда об убийстве лишнего подростка спрашивают персонально у нее, немедленно выбирает жертву из своих «обидчиц», то есть тех, с кем Гитка успела поссориться.
Единственный, кто вникает в происходящее, — Петр. Высокомерный, независимый юноша с татуировкой Killers на предплечье. Он становится свидетелем бездействия тренеров во время пожара на базе. В подвале Петр находит запертую Гиткой девушку, которая могла сгореть вместе с домом. Но товарищи не верят Петру, слишком уж он надменен. Да и глава лагеря обесценивает прозрения подростка рассказом о том, что тот убийца и приехал сюда из тюрьмы. Выцарапанное на руке Killers — название группы Петра.
Глава лагеря не обманывает: Петр действительно повинен в смерти человека, так называемом непреднамеренном убийстве. Он, как и все прочие персонажи Веры Хитиловой, грубо склеен из самых разных человеческих качеств, охватывающих моральную палитру целиком. Такой себе конструктор красного цвета в безжалостном исполнении чешского режиссера.
Конструктор дефектов
Однако вернемся к вопросу лишнего подростка: кого следует принести в жертву ради блага оставшихся, то есть убить? Когда это обсуждают на общем, относительно спокойном, собрании, Ян неожиданно предлагает себя. Тот самый бесхребетный, с искореженными разводом родителями Ян, позволяющий помыкать собой инфантильному пухляку, завладевшему его таблетками.
Хитилова не только вылепливает неоднозначных персонажей, она еще и раскрашивает их амбивалентными красками, наделяя качествами, которые можно с равным успехом считать как положительными, так и отрицательными. Предложение Яна это жертвенность или безволие? А забота Гитки о подобранной собаке — любовь к слабым или безразличие к товарищам?
Даже Марципана, швыряющего в снег таблетки Яна, можно считать подонком, а можно воспринимать его поведение в оптике становления мужчиной, обретения себя (как бы ни трепетали гуманисты с заплаканными глазами, но в том числе и такими поступками ведется борьба в мужских группах).
Хитилова остается верной себе, вытравливая из повествования любую невзрачность.
Каждый эпизод, каждый персонаж, каждая черта характера должны оставлять шрамы на всю жизнь. По крайней мере, до конца жизни фильма. Противоречивые герои в противоречивых обстоятельствах…
Низкий, какой-то полудетский, жанр в данном случае позволяет еще больше раскрепоститься при постановке, ведь об инопланетном происхождении тренеров мы узнаем с их слов. Как в повести японского классика Кобо Абэ «Совсем как человек», которую можно читать как фантастическую, а можно как абсурдистскую.
И все-таки негатив побеждает. Тренеры переигрывают подростков, высвобождая их самые темные качества. На экране мельтешат эгоисты — жадные, похотливые, безвольные, самовлюбленные, тупые недомерки. Причем со временем подростки все больше в этом убеждаются, правда, исключительно в отношении друг друга — но не себя.
Вот, как мне кажется, центральная идея метода Веры Хитиловой: задействуя столь неоднозначные характеры, режиссер всегда оставляет за ними нравственный выбор. Ни один из ее персонажей не считает себя исключительно плохим человеком. Нет, он такой временно из-за обстоятельств, окружения, самочувствия и еще бог знает чего, но «сам по себе», «по своей природе», индивид считает себя порядочным.
В картинах чешского режиссера эти порядочные по природе индивиды доводят друг друга до предела, когда уже невозможно существовать в неизменной конфигурации.
Это и есть казус социальности: слепленная из добрых атомов материя обращается во зло. Сумма положительных ничтожеств дает отрицательного монстра.
Человек, в качестве меры всех вещей, рассыпается. Он не может ручаться даже за самого себя. A не равно A, оно постоянно меняется, вдобавок еще и принимает себя за кого-то другого, каждый раз нового — за B, C, D… кого угодно. С таким несовершенным материалом и работает режиссер, конструируя межличностное чистилище в бытовых, фантастических или абстрактных декорациях.
Между совершенством Лета и дефективностью Хитиловой
«Совершенный человек» датского поэта Йоргена Лета — вычурный минимализм по сравнению с истеричным нагромождением дефективности героев Веры Хитиловой. Их можно расщепить, беспощадно раздробить на составляющие — и тогда, есть основания надеяться, мы получим что-то вроде утопической карикатуры Лета. Но Хитиловский персонаж целиком — это бурлящий котел с целой планетой ингредиентов. И что бы ни позволял себе этот котел, он всегда остается уверен в своей доброй природе.
Однако есть ли что-нибудь позитивное в этих лоскутных одеялах под видом персонажей? Есть. Ведь их композитная сложность — не художественная выдумка, она заимствована напрямую из реальности. Просто в случае Хитиловой все доводится до предела.
Наконец, мы подходим к финалу «Турбазы». В ходе очередного конфликта подростки решаются на бегство с «Волчьей». Они временно выводят из строя тренеров (в качестве инопланетян тренеры бессмертны), завладевают ключом от подъемника, единственной дороги обратно, и готовы вернуться в город. Но возникает новая проблема: подъемник не выдержит столь массивный груз, а ребятам непременно нужно спуститься в один заход.
Они уже смогли преодолеть разногласия, очевидные мерзости в отношении друг к друга, чтобы дать отпор тренерам. Теперь же герои решаются на новый акт единения, сбрасывая с себя все лишнее.
В первую очередь громоздкую зимнюю одежду. Затем в ход идут прочие «атрибуты индивидуализма»: слуховой аппарат, которого так стеснялась девушка, что грозила убийством сестре-близнецу, если та про него проговорится; пистолет-зажигалку Марципана; таблетки Яна; кольцо юной обольстительницы; Гитка даже отпускает свою собаку, правда, в последний момент ее все-таки возвращают в подъемник.
«Бросайте всё, без чего можно обойтись!» — раздаются юные голоса в заснеженных сумерках.
Раскрепостившиеся и свободные, в одном исподнем подростки покидают «Волчью», оставляя эксперимент инопланетян с отрицательным результатом. Тренеры считали землян слишком безрассудными, нелепо враждующими и уничтожающими себе подобных. Эксперимент должен был подтвердить их тщательные наблюдения. Но, преодолев разногласия, обоюдную идиосинкразию, подростки сумели сплотиться, не поддались на заклание козла отпущения, и спаслись.
Парадоксально! Но именно несовершенство персонажей позволило им проделать столь фантастическое превращение. Никто не причислял себя к мерзавцам. Старшеклассники вели себя отвратительно, но по природе считали себя добрыми. Эту индивидуальную глубинную доброту и удалось суммировать в решающий подвиг, обрушивший теоретические построения пришельцев.
Смог бы сотворить что-то подобное «совершенный человек» Йоргена Лета? Разумеется, нет. Персонаж датчанина умел только одеваться, танцевать и знакомиться с женщинами. Стоит отдать должное, что всем этим он овладел в совершенстве, которое, однако, никак не помогло бы ему решиться на нечто большее, чем блистательно закурить сигарету.
Впрочем, жанровый хеппи-энд не снимает главного вопроса: так ли уж неправы инопланетяне относительно судьбы человечества? Или их обобщающие интуиции все-таки верны?
На «Волчью» прибыло одиннадцать молодых людей, как в футбольной команде. Они еще достаточно пластичны и не успели окостенеть в брюзгливой социальности. Но самое большое их достоинство — немногочисленность.
Население Земли приближается к 8 000 000 000 человек, которые (по крайней мере, те, кто мог бы посмотреть картину Хитиловой) живут по преимуществу в больших городах. И чем крупнее становятся эти города, чем плотнее смыкаются жизненные пространства индивидов, тем больше они друг от друга отчуждаются.
Зритель Веры Хитиловой, вместе с ее героями победивший инопланетян, — жилец многоквартирного дома. С соседями он не знаком — он их стесняется или боится. Социальная интеграция такого человека настолько типизирована, что скорее отчуждает, нежели вовлекает.
Способны ли объединиться миллиарды подобных атомов перед лицом внешней угрозы? Все они добрые по природе, хоть и погрязшие в мелких пакостях, но…
Но искры стеничности — необходимого ингредиента подвига — хватает в лучшем случае на тряпичное сопротивление экологическим катастрофам посредством раздельного сбора мусора или на борьбу с расизмом и гомофобией через подписание петиций в Интернете.
Что же будут делать эти Болеки и Лелеки эмансипации и культурного просвещения, когда придет время выразить свою волю не только крестиком в бюллетене тайного голосования?
Болеки и Лелики… Эти цифровые големы между совершенством Йоргена Лета и дефективностью Веры Хитиловой. Найдут ли они в себе силы хотя бы ожить?
Присоединиться к клубуЧеловек не совершенен?
Что есть человек? Многие утверждают, что он далек от совершенства, что это порочное существо, которое полно недостатков. Кусок мяса, который живет по программам, навязанным ему с рождения обществом и природой. В этом есть доля правды, но на самом деле такие утверждения делаются, чтобы оправдать свое нежелание развиваться, свою лень, глупость, невежество, трусость и другие недостатки. Дескать, раз все люди далеки от совершенства, значит и мне можно быть ничтожеством. На деле, все это гнилые отмазки. Мы пришли в этот мир совершенными, но сами превратили себя в ничтожеств.
Утверждая, что человек не совершенен, большинство тем самым оправдывают свою ничтожность. Хотя даже если так, то это еще один повод для стремления к совершенству! Раз так, значит нужно развиваться, двигаться к идеалу, эволюционировать. Но на самом деле утверждение, что человек не совершенен – неверно. Человеческое тело – это очень сложная великолепная машина. Нам дан разум, чтобы познавать этот мир и его законы. Мозг большинства людей работает по минимуму от своих настоящих возможностей. Значит, в нас заложен невероятный потенциал, который нам следует раскрывать.
Нужно двигаться по ступеням эволюции, а не причитать о том, какой человек не совершенный. Не стоит доказывать свою собственную убогость. На самом деле недостойных людей очень много, большая часть населения нашей планеты являются крайне недоразвитыми особями. Но как говориться – “худших везде большинство”, по крайней мере, пока. Но ровняться нужно на лучших, а не на худших. Стремиться к совершенству, а не прозябать в ничтожности. В каждой сфере, в каждом направлении, всегда будут люди, которые собственным примером будут доказывать, что человек близок к совершенству. И может быть совершенен. Все в наших силах.